Г.А. Потемкин во главе строительства Черноморского флота

Статья посвящена началу строительства Черноморского флота, роли Г.А.Потемкина в решении основных проблем, связанных с основанием новой корабельной верфи, закладкой и строительством новых военных судов и связанных с этим трудностей.

 «Покрыл Понт Черный кораблями…», – так писал Г.Р. Державин, отмечая заслуги Г.А. Потемкина по созданию черноморского флота.

Указ о его строительстве был издан Екатериной II в декабре 1775 г., чтобы после победы в русско-турецкой войне 1768-1774 гг. закрепить обладание черноморским побережьем.   31 марта (11 апреля) 1778 г. строительство флота на Чёрном море было поручено губернатору Новороссии, генерал-аншефу князю Григорию Александровичу Потёмкину. Эта задача стала одной из центральных в его деятельности по освоению Северного Причерноморья. «Вы, матушка, не можете представить, сколько мне забот по здешнему краю одно Адмиралтейство», – сообщал князь, отмечая сильную запущенность в делах ведомства. Реакцией на жалобы Потемкина стало фактическое отстранение императрицей в 1783 г. Адмиралтейств-коллегии от руководства созданием Черноморского флота. Официально начальником Черноморского адмиралтейства со званием главнокомандующего князь был назначен в 1785 г.

В южных морях Россия располагала лишь судами Азовской флотилии, в составе которой, кроме вспомогательных судов, было лишь 2 малых фрегата «Почтальон» и «Архипелаг». Попытки переправить в Черное море фрегаты с Балтики наткнулись на противодействие Турции, не пропустившей их через проливы. Необходимость строительства флота на месте была очевидной. Указ императрицы 1775 г. предписывал построить 20 больших военных кораблей.  Чтобы осуществить это намерение требовалась верфь, в которой можно было строить морские суда и выводить их прямо в Черное море. Недостатком главного на тот момент порта Таганрог было его положение на берегу узкого и неглубокого пролива между Черным и Азовским морями. При южном ветре он превращался в топкое болото.

Поиск места для новой верфи занял три года. Императрица на столь длительный срок реагировала нетерпеливо: «…Мне все равно где бы ни стоял, лишь бы у меня корабли строились и двойной крепостной и иной работы не было».

Подгоняемый высочайшим нетерпением Г.А.Потемкин решился сделать выбор. Он остановился на предложении контр-адмирала С.Б. Шубина заложить верфь в 70 км.  от открытого моря, в неглубокой части Днепра. Флотоводец руководствовался степенью близости нового порта к Крыму и Очакову – главной турецкой крепости.  Новый город, названный Херсоном, был основан в 1778 г. Впоследствии выбор места для его строительства был признан неудачным по сравнению с расположением Николаева и Одессы. Но в момент основания Херсона территории, на которых позже возникли эти два города, России либо не принадлежали, либо были уязвимы с турецкой стороны.

31 мая 1778 г. императорским рескриптом возведение новой верфи и города были отданы в ведение новороссийского генерал-губернатора Потемкина. Непосредственное руководство строительством было возложено на начальника морской артиллерии И.А.Ганнибала. Работы велись на широкую ногу, средства предоставлялись светлейшему князю без особых проволочек. Императрицу не беспокоила величина денежных затрат, она была заинтересована в том, чтобы не останавливались работы. «Есть ли сей суммы мало будет на производимые работы, в таком случае уведомьте меня сколько ея надобно…»,  – заверяла Екатерина II. Доступность средств на строительство Херсона и спешка при осуществлении работ приводили к злоупотреблениям. Вице-адмирал Ф.Ф.Клокачев, посетивший город в 1783 г., столкнулся с тем, что много драгоценного леса плавало в воде, провиантские магазины были пусты, а порт находился в беспорядочном состоянии.

Минусы положения Херсона порождали ряд проблем. Так, из-за болотных испарений город в 1784 и 1789 гг. стал добычей чумных эпидемий. Возможности порта ограничивало то, что глубокосидящие суда не могли проходить непосредственно в Херсон.  Разгрузку производили в тридцати верстах – у Глубокой пристани. Для решения этой проблемы Г.А.Потемкин предлагал вырыть канал в Дмитровском лимане.

Несмотря на все усилия, Херсону не суждено было превратиться в главный черноморский порт. С приобретением Крыма морской базой стал Севастополь, а основной верфью с 1791 г.- Николаев. Порт в Николаеве стал строиться в годы 2 русско-турецкой войны 1787-1791 гг. Местоположение его оказалось более удачным: не было плавней – рассадников лихорадки; отмель, отгораживающая Днепр от моря, была меньше, что облегчало спуск кораблей. Потемкин проявлял большую заинтересованность в строительстве нового порта. По его приказу, были выделены 1 тыс. каменщиков и до 3 тыс. мастеровых, которым велено было платить жалованье за казенные работы от 3 до 5 рублей в месяц.

7 июля 1780 г. в Херсоне были заложены два первых корабля. Согласно планам адмиралтейства, там должны были строиться по 4 корабля в год. Однако к 1783 г. на воду не спустили ни одного. Первый из заложенных – 60-пушечный линейный корабль «Святая Екатерина» сгнил и был разобран прямо на стапеле. Да и у второго – «Слава Екатерины» – обшивка наполовину сгнила. Причины коренились в сложности организации работ.

Острой проблемой освоения Новороссии являлся дефицит рабочих рук, при строительстве флота он выступил на первый план. Распоряжения Адмиралтейств-коллегии о переводе людей с недоукомплектованного Балтийского флота не дали ощутимых результатов. Матросам и солдатам, занятым на верфях, по предложению Потемкина увеличили заработную плату. Чтобы создать резерв рабочей силы Потемкин продал в адмиралтейские поселяне более 1 300 своих крепостных и собирался выкупить у помещиков крестьян близлежащих сел, чтобы приписать их затем к адмиралтейству. Новороссийский губернатор прибег к найму вольных, привлекая работников во внутренних губерниях обещаниями земли и жалования. Как итог всех его мероприятий к 1792 г. Черноморские верфи имели около 5,5 тыс. собственных мастеров. Однако тяжелые условия труда вызывали отток рабочих рук. «Что прибыли доставать людей, ежели их морить как нарочно…- сетовал Потемкин. – Я определял людей в работу, да и еще с зарплатою, а из сего сделали каторгу». Процент вольнонаемного труда в Черноморском адмиралтействе составлял 20-30 %, а так как он обходился дорого, то это сказывалась на стоимости всего флота. Чтобы не распылять силы Потемкин распорядился перебросить всех на строительство одного корабля. Но у вновь нанимаемых работников, как правило, отсутствовал навык в кораблестроительном деле. Только постепенное увеличение численности работников к 1784 г. позволило перейти к работам на нескольких судах. До 1786 г. херсонская верфь выпускала по одному кораблю, а с 1787 г. – по два.

Другой постоянной заботой черноморских верфей был корабельный лес. Он шел из Польши, Белоруссии, Воронежа. Потемкин, зная огромную нужду Северного Причерноморья в лесе, продал свое имение Дубровна и купил новое в Польше близ Смелы, где он уже приобретал лес раньше. Князь предоставил Черноморскому адмиралтейству право льготных заготовок, не получив за них от казны ни одной копейки. Его вклад в решение проблемы корабельного леса позволял ему сказать, что «почти каждую доску для строительства кораблей он пронес на своих плечах».

Сплавленный по рекам лес, сразу же шел на корабельное строительство, что сказывалось на качестве судов. Австрийский император Иосиф II, который присутствовал при торжественном спуске кораблей в Херсоне во время путешествия Екатерины II на юг, обратил внимание на то, что корабли изготовлены из сырого леса. Из его писем в Европе стали распространять мнение, что новые русские корабли годны скорее на показ, чем в дело. Ощущался недостаток и других материалов.

Контр-адмирал Н.C. Мордвинов докладывал в канцелярию Потемкина: «Вы можете быть уверены, что, впрочем, бедность, затруднения и степное положение научили нас быть хозяевами поневоле; … вместо меди употребляем железо, вместо красок сажу, вместо гарпиуса солому, вместо льна пеньку и так все прочее».

Именно с качеством леса и спешкой при строительстве свяжут современники тяжелые последствия жестокого шторма 1787г. Во всех судах Севастопольской эскадры началась течь, многие потеряли мачты. Фрегат «Крым» затонул, а линейный корабль «Мария Магдалина», потеряв управление, прибился к Босфору, где был взят турками в плен. М.И.Войнович вынужден был поставить эскадру на якорь. Два дня на кораблях отливали воду и чинили повреждения. Так что упреки в адрес Потемкина по поводу качества новых судов не были беспочвенными.  Лишь после смерти светлейшего градус критических высказываний снизился.

«При князе Потемкине было что-нибудь хотя в полгнилое, но теперь по истине вычесть в ноль», – признавал А.А.Безбородко на страницах своей переписки с известным потемкинским недоброжелателем С.Р. Воронцовым.

Черноморский флот обходился казне дороже Балтийского из-за высокой цены леса и рабочей силы. На его строительство ежегодно выделялось 1 млн. 200 тыс. рублей.  Но из-за вечной нехватки денег в казне средства поступали нерегулярно и не в полном объеме. Пользуясь тем, что штат адмиралтейства был не укомплектован, Потемкин свободными средствами, выделяемыми на содержание личного состава, финансировал строительство кораблей. При этом в росписи их И.А.Ганнибалу, он точно указывал как статьи расходов, так и сроки выполнения работ. Князя возмущали факты неразборчивости в расходовании государственных средств должностными лицами и подрядчиками.

«Через них разворовано много», – сетовал князь.

В 1783 г.  по собственной инициативе Потемкин начал реализовывать совершенно новую кораблестроительную программу. Он не стал терять время на ожидание высочайшего утверждения, которое последовало только в 1785 г.  Потемкин сделал ставку на создание универсальных фрегатов, пригодных для боя, разведки и крейсерства. В его замыслы входило строительство 8 таких фрегатов. Попытка ввести в российский флот подобные корабли впервые предпринималась в 1772/1774 гг. адмиралом Ч. Ноульсом, но оказалась неудачной.  Контр-адмиралу Ф.Ф.Клокачеву было приказано изменить конструкцию фрегатов так, что в результате появился новый тип судов – линейные фрегаты.  По заданию Потемкина корабельным мастером C.И. Афанасьевым было создано 3 линейных фрегата «Святой Георгий», «Святой Андрей» и «Александр». Они прекрасно проявили себя в годы 2 русско-турецкой войны.  Кроме того, по указанию князя начали строить 80-пушечные линейные корабли с двумя, а не тремя палубами. Их конструкция позволяла устанавливать более тяжелое вооружение и облегчала стрельбу при волнении и крене. По оценке Ф. Миранды корабли черноморского флота по конструкции напоминали английские и были лучше испанских и французских.

Г.А.Потемкин выступил также с инициативой закладки 100- и 120-ти пушечных кораблей. Инженерная часть этой сложной задачи была успешно решена, но проект в целом остался нереализованным. В то время корабли и фрегаты имели на вооружении орудия разного калибра. Потемкин распорядился все орудия перевести в 30 и 36-мм калибры. Увеличение калибра пушек было важной составной частью новой кораблестроительной программы.

«…В морском деле моя система состоит в калибре пушек, с чего меня не собьют все адмиралы в свете», – убежденно заявлял об этом Потемкин.

Морские сражения 2 турецкой войны подтвердили прозорливость Потемкина, так как именно превосходство русских судов по калибру пушек позволило Ф.Ф.Ушакову использовать новые приемы боя и добиваться побед над сильным турецким флотом.

Об успехе потемкинской кораблестроительной программы  свидетельствует тот факт, что в период русско-шведской войны  Потемкину из Петербурга была направлена просьба  прислать  «чертежи новых легких  фрегатов, галер  и  батарей,  дабы  мы  успели  несколько построить до весны».

К началу русско-турецкой войны 1787-1791 гг. в штате Черноморского флота насчитывалось 12 линейных кораблей, 20 фрегатов и 23 корабля других типов. Во время войны для обороны тесного и мелководного Днепровско-Бугского лимана Потемкин приказал строить маленькие гребные суда, имевшие на вооружении орудия крупного калибра: единороги и мортиры. К лету 1788 г. было построено до 140 судов. Маневренные и мощно вооруженные «жучки» доставили много хлопот турецкому флоту. Благодаря им попытки турецкого флотоводца Газы Хасан-паши в июне 1788 г. прорваться в лиман закончились разгромом неприятеля.

«Лодки бьют корабли…», – сообщал Потемкин  А.В. Суворову.

Князь Таврический сам говорил о результатах своей деятельности, что  «в то в то время, когда я сюда приехал, во всем Черном море было не более 4 фрегатов, тогда как там было 10 турецких судов; ныне же я располагаю 18 русскими судами и желаю, чтобы турецких не оставалось более 4 фрегатов». Не все предложения Потемкина в области кораблестроения были удачными, случалось, что он отдавал предпочтение определенному типу судов в ущерб другим, как это произошло со ставкой на 56-пушечные корабли. Характерные для Потемкина торопливость в сочетании с грандиозностью проектов дали себя знать при строительстве Черноморского флота также, как и в других его начинаниях. Это, впрочем, не повод лишать его славы одного из создателей флота. Появление Черноморского флота наряду с развитием Балтийского позволило России занять место рядом с такой морской державой как Франция.

Е.Шляпникова, доктор исторических наук, профессор